Глубина падения экспорта сравнима с кризисом 2009 года. Сыграли те же риски. И мы, как второгодники, проходим все заново.
Негативные тенденции во внешней торговле, обнаружившиеся во второй половине 2014-го, набирают обороты. Экспорт РК за первые 6 месяцев 2015 года уменьшился на 42,3%. Результат лучше показателей кризисного 2009 года, тогда экспорт просел на 51%, но намного хуже старта нынешнего снижения: во втором полугодии 2014 года экспорт уменьшился на 13,3%.
Чистый экспорт сократился до 9 млрд долларов — уменьшение на 61,2% по сравнению с январем-июнем 2014 года. Если во втором полугодии этого года отрицательные тренды ускорятся, то впору искать внешние и внутренние резервы для финансирования платежного баланса. По данным Нацбанка РК, картина куда печальнее: торговый баланс в первом полугодии 2015 года просел до 7,8 млрд долларов, что ниже показателя аналогичного периода 2014 года на 65,5%.
Как они низко пали
В арсенале отечественных экспортеров 884 позиции, бизнес экспортирует продукцию в 98 стран. Экспортные товары традиционно делят на сырьевые и обработанные (промежуточные, потребительские и средства производства). По данным Национального агентства по экспорту и инвестициям Kaznex Invest, за минувшее полугодие вывоз сырьевых товаров по сравнению с аналогичным показателем прошлого года сократился на 16,1 млрд долларов (-47,9%). Причины известные — падение цен на основные commodities, колебание инвалют, сокращение спроса.
Тонна казахстанской нефти в январе-июне 2015 года продавалась в среднем за 440 долларов. Это на 45,8% меньше, чем в январе-июне 2014 года. В результате доход от экспорта нефти уменьшился почти вдвое: с 29,9 до 15,2 млрд долларов. Незначительный процент приходится на физическое сокращение: в первой половине этого года нефтяники экспортировали на 2,3 млн тонн нефти меньше, чем в предыдущий период.
Руды и концентраты, природный газ и пшеница замыкают четверку сырьевых экспортных товаров, экспорт которых значительно сократился за анализируемый период. Аналитики Kaznex Invest отмечают: поставки руд и концентратов снизились на 61% (с 1,3 млрд до 500 млн долларов), природного газа — на 22,2% и пшеницы — на 40%.
До 77% казахстанской руды в этом году потребила РФ, то есть девальвация рубля уменьшила денежный поток почти в два раза. Впрочем, китайское направление тоже отличилось: Поднебесная ужала спрос в пять раз. Кризис на Украине привел к сокращению поставок природного газа на украинские рынки.
В первой половине 2015 года экспорт несырьевых (обработанных) товаров сократился, по данным Kaznex Invest, на 26,3%. В реальных деньгах цифры куда оптимистичнее: просадка всего на 2,3 млрд долларов.
Промежуточные товары, которые входят в группу «обработанные продукты», поставили антирекорд — уменьшение экспорта на 1,2 млрд долларов. Здесь отрицательную динамику показали газы нефтяные (-53,7%), цинк (-48,8%), ферросплавы (-33,3%), плоский прокат из железа (-23,2%) и т.д. Положительную динамику продемонстрировали титан и изделия из него (61%), оксид алюминия (29,5%), урановая продукция (12,8%) и т.д.
По результатам шести месяцев экспорт готовых товаров ( как потребительских, так и средств производства) пикировал до 1,2 млрд долларов. Это в два раза ниже аналогичного показателя 2014 года. В этой группе наибольший спад показали фосфинаты (-57,3%), подшипники (-56,5%), рыбное филе (-52,8%), запорная арматура (-51,4%), аккумуляторы (-42,9), шоколад (-37,6%).
На сером фоне еле заметны радужные тона. Экспорт сливочного масла, ювелирных изделий и паровых котлов вырос в разы. Ювелиры нарастили экспорт в 60,5 раза и могут похвастаться поставками в Швейцарию. Паровые котлы машиностроителей Kelet и «Буран бойлер» впервые в истории вышли за пределы страны. Неплохими результатами закрыли полугодие производители малотоннажных грузовиков и алюминиевой проволоки; экспорт увеличился на 146,4% и 173,3% соответственно.
Назад в прошлое
Снижение экспортной деятельности отечественного бизнеса отчетливо коррелируется с корпоративной статистикой. Выручка казахстанских крупных и средних компаний в первом полугодии 2015 года сократилась на 14,4%. При этом горнодобывающая промышленность упала больнее всех, на 35,5%. Это ниже кризиса шестилетней давности на 0,6%.
Для добывающих компаний второй квартал — неудачный период в корпоративной статистике начиная с 2012 года. Только в 2014 году они сумели закрыть полугодовую отчетность с плюсом. В этом им помогли 20-процентная девальвация тенге и незначительный рост цен на нефть в начале прошлого года.
Компании обрабатывающего сектора недосчитались 10,3% выручки от реализации товаров и услуг. Неплохие результаты по сравнению с первым полугодием 2009 года, тогда обработка провалилась на 26,5%. По итогам шести месяцев текущего года доля прибыльных компаний в обработке снизилась до 59,9%. Это выше, чем в горнодобывающем секторе (57%), но ниже в среднем по экономике (61%). В кризис обработка устойчивее, в секторе доля убыточных компаний — 59,9%.
Снижение цен основных сырьевых товаров отразилось на показателях ВВП. В первом полугодии 2015 года рост горнодобывающей промышленности замедлился: ИФО вырос всего на 1,3%, отраслевой дефлятор упал на 12,6%. На этом фоне обрабатывающая промышленность выглядит увереннее: объем производства в деньгах снизился всего на 1,2%.
Однако оптимизма в обработке поубавится по итогам 9 месяцев — цена на обработанный товар вырастет. Корпоративная статистика еще не опубликована, но агрегированные данные за III квартал свидетельствуют, что стоимость импортного полуфабриката выросла на 0,3%. То есть у обрабатывающих предприятий растут издержки на сырье. При этом цены на казахстанские готовые товары снизились на 19,6%, что усиливает негативные тенденции в обработке. Поскольку расходы у них формируются в инвалюте, а доходы — в национальной.
По итогам 9 месяцев статистика добывающих компаний улучшится на позитивном эффекте от резкой коррекции курса тенге/доллар, как это было в I квартале 2014-го. Исторически в финансовом и добывающем секторах рентабельность всегда выше. То есть сложившаяся экономическая конъюнктура больнее ударит по производителям обработанной продукции.
Экспортная среда
Строить архитектуру поддержки обработанного экспорта начали в первой пятилетке индустриализации. В ГПФИИР на 2010-2014 годы выделили отрасли, которые, по мнению авторов документа, на тот момент имели экспортный потенциал: АПК, легпром и туризм. Но уже в ГПИИР (план второй пятилетки 2015-2019 годов) отказались от такого ранжира. За этим исключением система поддержки сейчас функционирует по лекалам ГПФИИР.
Авторы ГПФИИР предложили сформировать систему продвижения экономических интересов, повсеместно устранять торговые и неторговые барьеры и создать институт продвижения несырьевого экспорта.
Задачу продвижения экономических интересов страны возложили на посольские плечи, устранять неторговые барьеры должен был совет экспортеров. Но общественность так и не увидела результатов их деятельности: в торговых спорах внутри ЕАЭС эти стороны не участвовали. Другой пример, мы все еще не можем договориться с индонезийскими властями, ограничившими ввоз нашего горячекатаного проката. Несмотря на то что сроки антидемпинговых мер к казахстанскому холоднокатаному стальному листу со стороны Мексики и горячекатаному плоскому прокату со стороны Таиланда вышли, пошлины продолжают действовать.
Kaznex Invest — оператор по продвижению несырьевого экспорта, по совместительству ключевой исполнитель программы «Экспорт 2020». Важно подчеркнуть, «Экспорта 2020» в форме программного документа не существует. Это комплекс мер, прописанных в ГПФИИР; после принятия ГПИИР ему придали статус государственных услуг через постановления правительства.
Согласно программе «Экспорт 2020», Kaznex Invest оказывает сервисную поддержку. То есть через торговые миссии, специализированные международные выставки и рекламно-презентационные мероприятия продвигает казахстанскую продукцию. Каждый год Kaznex Invest обеспечивает бизнес аналитикой. Это страновые и отраслевые обзоры, по запросу предпринимателей оператор исследует потенциал того или иного рынка. Чтобы казахстанские компании понимали международную специфику, проводит обучающие тренинги и организовывает туры по заграничным передовым производствам.
«В среднем ежегодный бюджет сервисных мер поддержки составляет 617 миллионов тенге. Денежные средства направляются на реализацию порядка 100 мероприятий по развитию и продвижению отечественной несырьевой продукции в более чем 20 стран мира ежегодно»,- уточняют в Kaznex Invest.
По второму направлению — возмещение половины расходов на продвижение обработанного экспорта — Kaznex Invest компенсирует затраты бизнеса на создание сайта, маркетинговые исследования, обучение сотрудников, привлечение франшизы, регистрацию товарного знака и сертификацию, участие в зарубежных выставках и т.д. С 2010 по 2014 год 323 предприятиям из разных отраслей возместили затраты на сумму 895 млн тенге.
«При непосредственном содействии государства в период с 2010 по 2015 год заключены экспортные контракты на сумму более 1,5 миллиарда долларов на поставку обработанной продукции машиностроительной, химической отраслей, металлургии, продуктов питания и сельхозтоваров, стройматериалов, легкой промышленности в страны ТС, СНГ, ЕС и Азии»,- подчеркивают в Kaznex Invest.
Страхование и финансирование
Страховать кредит от политических и коммерческих рисков, а также осуществлять экспортно-торговое финансирование — задача «КазЭкспортГаранта» (КЭГ). В портфолио этого института кейс с «Локомотив құрастыру зауыты», который за счет участия КЭГ поставил в Азербайджан 10 локомотивов. Каких успехов институт добился за пять лет, «ЭК» сказать не может, так как КЭГ не ответил на запрос редакции.
В апреле этого года правительство из Нацфонда направило 35 млрд тенге на поддержку экспортеров обрабатывающей промышленности. Льготные кредит и лизинг доступны средним и крупным компаниям, как резидентам, так и нерезидентам. Оператором назначили Банк развития Казахстана (БРК).
На сегодня освоено 32,3 млрд тенге. Крупными получателями стали «АрселорМиттал Темиртау», «Усть-Каменогорский титано-магниевый комбинат» и «Казцинк», на троих — более 23 млрд тенге. Остаток суммы распределили RG Brands, «Баян-Сулу» и «Казфосфат». «Все предприятия-экспортеры, обратившиеся в банк с заявкой на поддержку экспорта, получили финансирование. Таким образом, банк не отклонил ни одной заявки на финансирование по данному направлению»,- разъяснили в БРК. В следующем году ожидается второй транш в размере 15 млрд из Нацфонда по экспортному кредитованию.
По болевым точкам
Для оценки уровня модернизации, генерирования инноваций и развития новых производств в стратегических документах начали таргетировать долю несырьевого экспорта. К 2014 году она должна была вырасти на 30% от уровня 2008 года, но в прошлом году спустилась на 13,5% ниже целевого ориентира.
Отрицательные результаты можно объяснить по-разному. Или в госпрограмме поддержки несырьевого экспорта участвуют компании, которые экспортировали без госпомощи и которые решили воспользоваться дополнительными возможностями, либо инструменты институтов развития не столь эффективны и в кризис их нужно пересмотреть.
В том, что обработанный экспорт начал снижаться с 2013 года, ничего странного нет, считает генеральный директор консалтинговой компании Almagest Айдархан Кусаинов. «Снижение несырьевого экспорта у нас происходило из-за сильного тенге»,- подчеркивает он.
«Компания Raimbek развивает экспортное направление с 2010 года. В настоящее время продукция компании экспортируется в Россию, Таджикистан, Монголию, Кыргызстан, Туркменистан и Грузию,- рассказывает Денис Постригань, коммерческий директор пищевого дивизиона Raimbek. — За это время через Kaznex компании возместили расходы на продвижение продукции за рубежом, она участвовала на выставке “Ануга” в германском Кельне в октябре 2013 года».
Собеседник сетует, что в компенсации реальных затрат по развитию экспорта — изготовление POS-материалов, содержание сотрудников за рубежом — отказано, несмотря на значительные затраты на развитие экспорта. «Для более эффективного и динамичного развития нам бы хотелось, чтобы Kaznex изменил подход к своей работе, мы готовы показать, какие статьи поддержки нас интересуют и являются наиболее эффективными»,- делится мнением г-н Постригань.
«Нам предоставлена возможность вывозить с нулевой ставкой НДС и так далее. Но розничный рынок РФ принадлежит нескольким крупным компаниям, которые контролируют огромные торговые сети. Чтобы мне продаваться, предположим, в российском “Магните”, за одну позицию я должен внести очень большую сумму, так скажем, неофициальных платежей»,- говорит на условиях анонимности бизнесмен из пищепрома. Собеседник предлагает государству создать собственную сеть на крупных рынках РФ и запустить туда казахстанских производителей.
Программа есть, нужно реализовывать
Президент Нурсултан Назарбаев поручил правительству разработать антикризисный план, поскольку «экономика республики функционирует в тяжелом режиме». Какие меры будут предложены экспортерам, пока неизвестно. Но, судя по словам заместителя Министерства по инвестициям и развитию РК Альберта Рау, пересматривать программу поддержки несырьевого экспорта не станут. «В настоящее время в рамках нынешней антикризисной программы мы первый раз начали кредитовать экспортные операции. Мы никогда не кредитовали экспортные операции. Целый ряд предприятий получил экспортное кредитование, которое облегчило им выход на внешние рынки. Поэтому здесь не столько политика; сейчас определяется потребность в деньгах на последующие годы и какую продукцию будем выводить. Здесь уже не политика, здесь реализация существующей политики», — заявил г-н Рау корреспонденту «ЭК».
На разработку новой программы нужно время, да и экономическая конъюнктура меняется со скоростью света, поэтому лучше действовать точечно. Белорусский экономист Игорь Пелипась в своей работе пишет: «В ходе углубленных интервью, проведенных в Казахстане, респонденты в качестве ограничений и барьеров при осуществлении грузоперевозок в Россию называли бюрократические процедуры. Если бы барьеры и ограничения на территории России были устранены, объем грузоперевозок увеличился бы на 30-35 процентов. Наибольшее же ограничительное влияние на торговлю нетарифные барьеры имеют для экспорта из Казахстана».
«У Казахстана под боком крупный рынок Узбекистана. Но каждый, кто работал на нем, знает, что обязательно наступит момент, когда дебиторская задолженность узбекских партнеров станет безнадежной. И здесь бы и оказать государству поддержку, наладив взаиморасчеты, например, через систему клиринга»,- приводит другой пример экономист Жарас Ахметов.
По его словам, поговорив с экспортерами, можно найти много проблем, которые государство должно и может помочь решить без предоставления дополнительных льгот и преференций. «Все эти льготы — своеобразный откупной платеж за то, что государство не делает то, что могло бы сделать»,- уверен собеседник.
Другая сторона экспорта
Вместе с производителями обработанной продукции в двери кабмина стучатся и сырьевые компании. Они тоже желают получить дополнительный пакет льгот. И это несмотря на то что они и так получили ощутимую поддержку после девальвации тенге. Впрочем, сырьевикам и без программы развития немало помогают.
По словам исполнительного директора АГМП Николая Радостовца, меры по поддержке ГМК дали определенный результат уже в 2015 году. «В начале года были разработаны мероприятия по предоставлению понижающих коэффициентов на перевозки грузов железнодорожным транспортом и на услуги KEGOC. Эти скидки дали возможность предприятиям в известной мере сохранить рынки сбыта и поддержать конкурентоспособность в условиях некорректного соотношения курса российского рубля к казахстанскому тенге».
«Безусловно способствовало стабилизации положения ГМК и то, что Минфин, если в начале года серьезным образом задолжал экспортерам по возврату НДС, то во второй половине уже многим компаниям, таким как “АрселорМиттал Темиртау”, ERG, “Казахмысу” и другим, смог вернуть долги»,- продолжает г-н Радостовец.
Между тем в ассоциации предлагают ряд мер, которые бы улучшили положение горнодобывающих компаний. Например, убрать бонус коммерческого обнаружения, который не практикуется в мире и не приветствуется инвесторами; решить вопросы по разделению этапов налогообложения в горнорудной и металлургической отрасли, поскольку с технической точки зрения есть разные уровни производственной цепочки — «добыча», «первичная переработка».
«Сейчас идет обсуждение возможности применения офсетных соглашений для компаний, инвестирующих в ГМК. Однако мы должны помнить, что офсетные обязательства не должны распространяться на недропользователей. В мировой практике офсетные соглашения применяются в основном в сфере торговли оружием и военной техникой, реже используются в гражданском секторе — при закупе дорогостоящей высокотехнологичной продукции»,- напоминает г-н Радостовец.
Услышать консолидированное мнение нефтяников — Kazenergy — нам не удалось. Ассоциация оставила запрос «ЭК» без ответа. Но, тем не менее, в условиях низких цен на нефть нефтяники не откажутся от дополнительных послаблений. Несмотря на снижение экспортной таможенной пошлины (ЭТП) в марте этого года с 80 до 60 долларов, Асет Магауов, генеральный директор Kazenergy, в июне выступал в прессе с предложением уменьшить ЭТП до 15 долларов.
По мнению советника генерального директора «КазГипроНефтеТранс» Акбара Тукаева, цена на нефть сохранится на уровне ниже 100 долларов за баррель еще не меньше года. В мире наблюдается снижение объемов инвестиций в глобальную отрасль на 20%, а по новым проектам — на 40%. «К сожалению, не избежал этой участи и Казахстан. По октябрьским данным Нацбанка, во втором квартале текущего года объемы прямых иностранных инвестиций в добычу нефти и газа в Казахстане сократились в семь раз по сравнению со вторым кварталом 2014 года»,- приводит данные собеседник.
По его мнению, в ближайшие два года нужно уделить внимание трем вопросам. Во-первых, сблизить кодекс о недрах с усилившейся потребностью в инвестициях. «Важно не допустить возврата к архаичным формам привлечения недропользователей по принципу “бери кота в мешке, но плати много”. Более того, надо повышать транспарентность геологической информации, переходить к общемировой системе категоризации запасов»,- считает г-н Тукаев.
Во-вторых, оптимизировать налоговую нагрузку. Налоговая нагрузка в нефтяной сфере Казахстана, по данным Акбара Тукаева, является одной из самых высоких в мире — более 72%. «В Норвегии — 70 процентов, в Великобритании — менее 60 процентов, в Бразилии — 55 процентов, в Нигерии — 58 процентов»,- сравнивает спикер.
«В-третьих, требуется сопряжение с текущими реалиями нефтяной отрасли Казахстана в части низкорентабельных месторождений,- говорит г-н Тукаев. — К этой категории можно отнести седьмую часть месторождений страны, а это существенное число».
Известно, что по низкорентабельным месторождениям ставка налога на добычу полезных ископаемых снижается до 0,5% с прежних 9-10%. Наше правительство признало только одно месторождение низкорентабельным — это Каражанбас.
Сделать больно
Так кого в условиях кризиса нужно поддержать в первую очередь: сырьевиков или несырьевиков? «Надо поддержать обоих,- отвечает Олжас Худайбергенов, директор Центра макроэкономических исследований. — Сырьевиков можно поддержать, сняв с них социальную нагрузку. А также надо дать карт-бланш руководителям отрасли на чистку отрасли от коррупции и воровства. По несырьевикам можно помочь снижением налоговой нагрузки, а также реализовать денежно-кредитную политику так, чтобы снизились процентные ставки хотя бы до 10-12 процентов. Плюс необходимо реструктурировать все плохие кредиты как можно скорее».
Но ведь колбасы на всех не хватит. Что делать правительству, когда все — и сырьевики, и несырьевики, и представители торговли, и другие — через разные каналы сигналят: «Нужна помощь!». Понятно, что государство поспешит спасать сырьевиков, если завтра условия станут тяжелее сегодняшних. Сырьевики — главные налогоплательщики, крупные экспортеры и работодатели.
Но можно сделать ход конем: выдержать паузу, растянуть стрессовую ситуацию и дать обанкротиться нескольким предприятиям из разных секторов экономики. Бизнес и правительство не вынесли урок из прошлого кризиса. Тогда государство помогло, и частники убедились — так будет всегда. Встряска нужна всем: бизнесу, чтобы улучшить свою работу и быть более подготовленным к другим кризисам; бюрократии — чтобы не бояться кардинальных действий, научиться управлять рисками.
«Эксперт-Казахстан» №46, 2015
